Инноватору «долина смерти» не страшна

Студенческие идеи почти всегда требуют дополнительных исследований, доработок. С такими проектами надо «возиться», поддерживая молодой запал, направляя энергию в то русло, где от нее будет польза.

Можно ли в таком случае создать успешное студенческое проектное бюро? А студенческий бизнес-инкубатор? Можно. Это подтверждают факты из биографии Станислава ТРИЕРСА, управляющего IТ-инкубатором Академпарка Новосибирска.

– Станислав Викторович, известно, что бизнес-инкубатор «Mercurius», созданный при Новосибирском государственном университете экономики и управления и признанный в 2012 году лучшим студенческим бизнес-инкубатором России, – ваше детище. Расскажите, как все это начиналось?

– В течение пяти лет я возглавлял IT-отдел в НГУЭУ: занимался внедрением информационных систем, курировал IT-проекты. В конце концов, сам занялся инновационной деятельностью. В 2010 году создал студенческое проектное бюро (СПБ). В течение двух лет на курсах и семинарах СПБ прошли обучение более 2 тыс. человек. С 1 июня 2012 года бюро было преобразовано в бизнес-инкубатор «Mercurius», руководителем которого я являлся до апреля 2013 года. По итогам 2012 года «Mercurius» был признан лучшим студенческим бизнес-инкубатором России. Его работу высоко оценили международные эксперты, в частности, представители Национальной ассоциации по бизнес-инкубаторству (NBIA, США).

– Думаю, что собрать молодежь под свои «знамена» было все-таки непросто. Чем вы их заинтересовали? Какая объединяющая всех идея помогла?

– Я преподавал несколько дисциплин, в том числе «Дискретную математику», «Архитектуру ЭВМ». Было ясно, что студенты вуза не совсем понимают, чего они хотят от своей карьеры в будущем, чем будут заниматься дальше, после университета. Начал вести факультативные занятия, чтобы помочь им во всем разобраться, определиться, к чему надо быть готовым. Организовывал мастер-классы, приглашая к их проведению не теоретиков, а практиков, знающих все о рынке. На мастер-классы в основном собирались студенты двух факультетов: с «Прикладной информатики в экономике» и «Инноватики». И сообща мы выясняли, кто такой инноватор, какими компетенциями он должен обладать.

Привлекал студентов, смотрел, что им интересно, корректировал факультативные занятия. Старался проводить разные мероприятия: и для программистов, и для экономистов, и для менеджеров. Постепенно сложился постоянный актив. Стали появляться проекты. У меня была установка: заниматься проектами ради проектов, а не ради какого-то результата– чтобы те, кому это интересно, понимали структуру проекта: как он работает, какие имеет составляющие. В студенческих бизнес-инкубаторах не стоит делать акцент на результат. Необходимо развивать те умения, которые потребуются в бизнесе.

– Такая продуманная целенаправленная установка сформировалась, видимо, благодаря знакомству с опытом других бизнес-инкубаторов? На кого вы ориентировались, создавая студенческое проектное бюро, и как сложилась в дальнейшем судьба ваших подопечных?

– Я изучал опыт Высшей школы экономики, других передовых университетов, бизнес-инкубатора «Ингрия», созданного в Санкт-Петербурге для поддержки малого бизнеса. Интересовался подобными практиками в университетах США. Что-то копировал, пытался повторить. Жизнь показала, что выбранный путь был правильным. Студенты, с которыми я начинал работать, сейчас достаточно успешно формируют карьеру в бизнес-структурах. Кто-то создает свой бизнес, кто-то продвигается по карьерной лестнице инновационного предприятия.

– Когда «Mercurius» признали лучшим в России, чего вам реально удалось достигнуть? Поддерживаете ли вы в настоящее время связь с университетским бизнес-инкубатором?

– На тот момент было около десяти проектов, которые можно было показать, и все они имели практическую направленность. Один – победил в номинации «Лучший инновационный проект». Студенты с помощью смартфона и беспроводных датчиков научились записывать электрокардиограмму сердца.

В Новосибирском госуниверситете экономики и управления я работал со студентами на стадии «пре-инкубирования», когда есть идея, но требуется помощь по ее оформлению в полноценный проект, который позднее перерастет в бизнес. Недавно один проект «Mercurius» получил финансирование частного венчурного инвестора и перешел в стадию стартапа, но это, скорее, исключение из правил, если говорить о студенческих инкубаторах.

Конечно, я поддерживаю связь с университетом. Если есть какие-то предложения по мероприятиям от бизнеса или партнеров, то часть из них стараюсь передавать студентам.

– По вашему мнению, такое явление, как бизнес-инкубатор, возможно во всех вузах? Какие условия необходимы для его зарождения?

– Для эффективного функционирования бизнес-инкубатора в вузе важно грамотно выстроить процессы работы с обучающимися. Но если общая масса студентов безынициативная, сложно получить хороший результат. Бизнес-инкубатор призван помогать развиваться активным, целеустремленным, любознательным и трудолюбивым.

– Какое качество характера необходимо в себе воспитать или иметь его от природы, чтобы состояться как инноватор?

– Желание развиваться и вера в успех – вот основные слагаемые победы. Главное – не останавливаться после неудач: Томас Эдисон не с первого раза сумел создать лампочку. Сейчас в России можно получить деньги на грантовой основе для старта своего проекта. Фонд Бортника, гранты Сколково, различные конкурсы – много вариантов.

– Вы являлись куратором IТ-секции на зимней школе Академпарка. В чем состоят ее особенности?

– Я и сейчас продолжаю курировать эту школу, секцию информационных технологий. Школа – это инструмент для поиска интересных проектов, для инкубатора Академпарка. Туда может подать заявку любой человек, любого возраста, проживающий в любой точке земного шара. В предыдущей школе ко мне приходил девятиклассник – было желание, хотел участвовать. На самом деле у нас много заявок из разных городов России, попадают заявки из других стран. Кстати, при Академпарке работает еще и летняя школа.

Занятия длятся месяц. Первые восемь дней – интенсивная часть. С утра до вечера эксперты помогают прорабатывать проекты «школьникам» (так мы называем обучающихся независимо от возраста). Затем начинается второй этап, когда две-три недели каждый индивидуально работает дома над своим проектом. В финале – встреча, презентация результатов. Лучший проект приглашается в инкубатор.

– Расскажите подробнее о структуре инкубаторов Академпарка. Каким образом вы ищете резидентов, как это происходит и чего от них ждете?

– В Академпарке три специализированных бизнес-инкубатора: информационные технологии, приборостроение и биомедицина. У каждого своя специфика. В них насчитывается сейчас порядка 70 резидентов. Каждому нужно уделить внимание: отслеживать результаты работы, удовлетворять потребности. Бизнес-инкубаторы Академпарка сосредоточены на поддержке инновационных проектов на этапе «долины смерти»¹, когда уже сформированы проект и ядро команды проекта, разработан свой продукт, который будут выставлять на рынок, но еще нет продаж. В этот период проекту требуется содействие в привлечении недостающих интеллектуальных и материально-технических ресурсов, необходимых для развития бизнеса.

В своей работе я уделяю внимание не только функционированию бизнес-инкубатора, но и помогаю молодым стартапам в решении их задач, часто непростых.

Есть два способа стать резидентом бизнес-инкубатора Академпарка. Это подать заявку и защитить ее перед экспертным советом или получить рекомендации по итогам участия в инновационной школе Академпарка.

Мы ждем от них работы и еще раз работы.

– Что в ваших планах как руководителя IТ-инкубатора? Можете ими поделиться?

– В планах комплексное развитие бизнес-инкубатора сразу в нескольких направлениях. Во-первых, привлечение новых резидентов. Считаю, что в Новосибирской области есть резерв перспективных проектов, которым могут быть интересны возможности бизнес-инкубатора. Во-вторых, развитие IT-инкубатора Академпарка как главной площадки инновационных мероприятий Новосибирска и даже страны. Кроме того, хотелось бы развивать партнерские связи – как с региональными, так и федеральными вузами и институтами развития. Идей много. Одна из них – сформировать постоянное экспертное сообщество, так называемый пул менторов, которые бы непрерывно помогали IT-стартапам расти и развиваться.

– Скажите, Станислав Викторович, вы были добросовестным студентом?

– Нет, меня сложно было назвать добросовестным студентом. Я уделял внимание предметам, которые мне интересны, и, случалось, даже прогуливал скучные дисциплины (хотя это не помешало получить красный диплом). Интерес является базовой эмоциональной потребностью человека. Имея интерес и удовлетворяя его, человек развивается и растет. Поэтому очень важно, чтобы образовательные процессы вызывали у студентов интерес к предмету.

– Вы получили качественное образование в вузе? Считаете ли, что заниматься наукой и бизнесом одновременно – это условие, выдвигаемое временем?

– Я получил качественное образование, которое позволило и в дальнейшем развиваться и расти в профессиональном плане. Много общаюсь с представителями бизнес-сообществ, знаю, что бизнес как заказчик кадров не совсем доволен теми специалистами, которых получает.

– Что бы вы посоветовали в такой ситуации студентам, будущим выпускникам?

– Вижу один выход: на втором или третьем курсах идти работать по специальности. Стараться найти такую работу (пусть мало оплачиваемую), которая была бы не в ущерб учебе, но в то же время соответствовала выбранной специальности. Цель одна – приобрести опыт и четко знать, куда можно идти после получения диплома.

¹ Начало пути любого стартапа начинается в «долине смерти». Так западные венчурные капиталисты шутя окрестили ранние этапы развития стартапа. К сожалению, такое специфичное наименование связано с тем, что подавляющее большинство стартапов не доживает до точки самоокупаемости. Основными причинами являются высокие риски, неопределенность и отсутствие денег. (Например, см. http://bunker004.wordpress.com/2010/10/23/it-startup_stages/)