Одаренность – соль и смысл художественного образования

– Нет сомнения, что высшие учебные заведения музыкального профиля должны иметь свои систему и критерии отбора талантов. Создает ли, на ваш взгляд, новый закон «Об образовании» условия для формирования такой системы?

– К сожалению, проект совершенно глух к насущным задачам художественного (творческого) образования и не создает условия для поиска и поддержки талантов. В будущем, как и сегодня, условия набора определяются ежегодным «Порядком приема граждан в имеющие государственную аккредитацию… образовательные учреждения». Там, как и в обсуждаемом законопроекте, главный критерий – результаты ЕГЭ. Но для художественных вузов они решающего значения не имеют. Нам нужны одаренные абитуриенты. Результаты ЕГЭ никогда не станут для нас «основными». Солью и смыслом наших приемных испытаний были, есть и будут талант, потенциал, образное мышление, художественный вкус и профессиональные навыки поступающего, определяемые путем дополнительных испытаний, которые проводит сам вуз.

Законопроект уравнял творческие экзамены и экзамены, устанавливающие уровень общей образованности абитуриентов. Чтобы хоть как-то выделить талантливых, но не очень успешных в плане общего образования абитуриентов и выставить проходные баллы тем, кого действительно необходимо учить, вузы будут вынуждены маневрировать и изобретать свои локальные системы оценок по творческим испытаниям в границах невероятно растянутой стобалльной шкалы. Это явно не способствует установлению устойчивых критериев профессионального отбора и открывает возможности для субъективизма, завышения баллов, причем не корысти ради, а для того чтобы действительно поддержать талант. В масштабах государства такая политика создает неразбериху, путаницу в критериях, возможности для манипулирования разнообразными рейтингами и отнюдь не способствует формированию прозрачной и внятной политики поддержки молодых талантов.

– Многие участники обсуждения законопроекта ключевой проблемой образования считают профессиональные стандарты. Реально ли, по вашему мнению, составить перечень компетенций для выпускника творческого вуза?

– Сегодня выпускник консерватории должен уметь профессионально делать то же самое, что и пять, и двадцать пять лет назад. Самые общие компетенции для выпускника составить можно, но все определяет индивидуальное преломление профессиональных навыков каждым творческим человеком. А мы обязаны готовить именно творческих личностей. Здесь как раз и кроется главная трудность: никаких компетенций, которые определили бы творческий потенциал человека, пока никто не выработал, да и сама постановка подобной задачи представляется абсурдной.

Кто-то решил, что любой, даже технический вуз, может «на голом месте» успешно организовать поточное образование по творческим специальностям и выпускать профессионалов. Это ложный взгляд на художественное образование, которое, во всяком случае в части подготовки подлинных мастеров, вовсе не услуга, а приобщение к судьбе.

К сожалению, под влиянием идей рынка, глобализации и так называемой симплификации, то есть сведения образования к примитивным образовательным технологиям, где все может быть дозировано и расписано, как в аптечной рецептуре, в последние десятилетия активно пропагандируется убийственная для подлинного художественного образования идеология. И новый законопроект – типичный продукт такого подхода.

– На профессиональных компетенциях должны базироваться новые образовательные стандарты. На каком этапе сегодня находится подготовка проектов ФГОС в области художественного образования? Как вы оцениваете качество их подготовки?

– Сегодня мало кто задумывается, а почему возникло само понятие государственного образовательного стандарта, ведь в советской высшей школе его не было, хотя планка требований к подготовке специалистов тогда держалась высоко. Вспомните начало реформ в образовании, бурное «почкование» бесчисленных государственных и негосударственных вузов. В той стихии обеспечить сопоставимые показатели качества образования было невозможно. Вот почему ввели понятие стандарта, выполняющее основные стабилизирующие функции в этой части.

При создании стандартов художественного образования приходится постоянно «загонять» понятные профессионалу процессы обучения в формальные рамки, предлагаемые людьми, бесконечно далекими от художественной деятельности. Тем не менее, стандарты специалитета, бакалавриата и магистратуры подготовлены и содержательно соответствуют всем самым высоким требованиям.

Дальше начинается другая история. Убежден, что по-настоящему качественно выполнить высокие требования государственных стандартов способны только вузы с соответствующими традициями, творческими и научными школами, выдающимися исполнителями и учеными. Стандарты нельзя реализовывать там, где в составе кафедр имеются только новоиспеченные штатные преподаватели или старшие преподаватели, а опытные и признанные в творческом мире профессора и доценты являются совместителями и почасовиками. Формально учебный план будет, конечно, выполнен, но вот результат…

– Еще до обсуждения проекта закона руководители вузов культуры и искусств говорили, что показатели государственной аккредитации не учитывают специфику творческих учебных заведений. Если вы согласны с этим мнением, то поясните, какие из этих показателей и каким образом нужно изменить?

– Показатели государственной аккредитации действительно создавались без учета специфики художественных вузов. Это старая и больная тема, но мнение представителей художественного образования большей частью не учитывается и поныне. Здесь многое напоминает знаменитый роман Франца Кафки «Замок». Так стоит ли заниматься постройкой откровенных потемкинских деревень на бумаге? Может, пора перестать приравнивать к монографиям концерты именитых профессоров и студенческих исполнительских коллективов? Возможно, не стоит более выдвигать непосильные для творческих вузов требования по финансированию науки и заставлять ректораты «наскребать» необходимый минимум? Не лучше ли просто признать специфику аккредитационных показателей художественных вузов и утвердить эти показатели как нечто абсолютно адекватное, честное и самоценное?

– В законопроекте есть нововведения, касающиеся послевузовского образования. В данной сфере появится понятие «ассистентура-стажировка». Соискатель, который пройдет эту процедуру, получит после защиты диссертации право вести преподавание не только на основе научных, но и творческих достижений. Можно ли считать это явным плюсом закона?

– Вопрос об ассистентуре-стажировке требует коррекции. Правильно было бы сформулировать так: соискатель, который пройдет эту процедуру не после защиты диссертации, а без подготовки диссертации и ее защиты, получит право работать в вузе на основе своих творческих достижений.

Наши коллеги из дружественного Министерства образования и науки РФ не хотят признать, что ассистентура-стажировка была и остается самостоятельным видом исконной послевузовской подготовки молодых деятелей искусства наивысшей квалификации, идентичным аспирантуре по правовому статусу. Думаю, что настоящий художественный вуз обязан иметь обе указанные формы. Однако в новом законопроекте ассистентура-стажировка для всех творческих вузов, включая всемирно признанные консерватории, остается чем-то вроде несбыточной мечты. Здесь я вынужденно перехожу к другому вопросу – о совершенно бессмысленном и пагубном упразднении в законопроекте такого вида учебных заведений, как академия.

Дело в том, что даже при введении ассистентуры-стажировки, художественные вузы, утратившие статус академий, станут институтами, то есть будут иметь право только на подготовку бакалавров и специалистов. Зато появившиеся в последние десятилетия неокрепшие вузы при университетах, по сути дела имеющие статус факультетов, будут облагодетельствованы новым законом, как говорится, по полной программе. Ведь у них появится право вести послевузовское образование.

Выходов из положения, как минимум, два. Первый легкий, но половинчатый – вернуть академиям прежний статус. Второй – более трудный, но честный и, как мне кажется, всеобъемлющий. Давайте поставим вопрос так: а почему в постсоветском образовательном законодательстве возникла иерархия вузов? Понятно, рынок навеял. Под эту иерархию вырабатывались системы аттестации, лицензирования и аккредитации, создавались НИИ, федеральные агентства и службы по надзору. Сегодня ее обслуживает огромный бюрократический аппарат. Но реальное качество подготовки специалистов, допустим, в Московском высшем техническом училище имени Баумана, как и в знаменитой Школе-студии МХАТ, не зависит от названия. А подлинный образовательный и научный статус федерального университета, возникшего на основе слияния нескольких и, скажем честно, не всегда самых успешных провинциальных вузов, на самом деле вряд ли можно считать абсолютно безупречным.

Созданная иерархия, хотя и претендует на некую юридическую концептуальность, на самом деле не более чем некое виртуальное зазеркалье. Ее следовало бы упразднить, вернуть вузам их исторические названия, а заодно прекратить гонку амбиций, подчас основанную на не слишком достоверных аккредитационных показателях, убеждающих чиновников, что очередному институту надо присвоить статус академии, а академии – университета.

– Подведем итог: будет ли закон в его настоящем виде способствовать созданию такой среды, в которой может успешно развиваться музыкальное образование?

– Не хочу показаться пессимистом, но законопроект «Об образовании» ни в своей первой, ни в последующих редакциях ничего хорошего художественному образованию не несет. Скорее, наоборот, в него заложены правовые механизмы для серьезного ущемления конституционных прав тех, кто желает получить такое образование в России, в признанных художественных вузах, пока еще вполне успешно справляющихся со всеми задачами, поставленными обществом и государством.