Кадры для ВПК. «Оборонка» выходит из обороны

В Комитете Госдумы РФ по образованию 13 мая состоялся круглый стол по вопросам подготовки кадров для российского оборонно-промышленного комплекса. «Слабость государства – это очень часто приглашение к агрессии», – так образно определил остроту и актуальность темы ведущий заседания, председатель комитета Вячеслав Никонов. Список выступавших был очень представительным, спектр поставленных вопросов – обширным. Расскажем лишь о некоторых моментах.

Об уровне и количестве проблем, связанных с кадровым обеспечением оборонно-промышленного комплекса страны, можно судить по следующим цифрам.

КАДРЫ. Сегодня из 1150 предприятий российских ОПК кадровый дефицит испытывают более 50 процентов. На сегодня дефицит инженеров-технологов в отрасли составляет порядка 17 процентов, инженеров-конструкторов – 22 процента, рабочих различных специальностей – 40 процентов, почти половина.

ВОЗРАСТНОЙ СОСТАВ. Средний возраст работников ОПК – 46 лет, моложе 35 лет – 30 процентов. Возрастной состав научно-исследовательских кадров отрасли следующий: 70 процентов докторов наук – старше 60 лет, из них около 50 процентов – старше 70 лет.

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА. Доля ученых и специалистов в структуре российского ОПК составляет 22 процента, руководителей-управленцев – 15 процентов, рабочих – более 63 процентов. Для сравнения, в США на предприятиях, связанных с военно-промышленным комплексом, работают до 60 процентов ученых и инженеров, из них пенсионного возраста – примерно треть.

МАТЕРИАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ БАЗА. Значительное количество металлорежущего оборудования, кузнечных молотов, прессов и прочего подобного выпущено в период с 1941 по 1975 годы.

ПОДГОТОВКА КАДРОВ. Для решения сформулированных задач в области обеспечения безопасности страны уже в недалеком будущем потребуется дополнительно не менее 800 тыс. подготовленных исследователей, разработчиков сложных систем, технологий и материалов будущего, а также научно-педагогических кадров в этих сферах деятельности. Между тем, в 2011 году в России по экономике и управлению получили образование 380 тыс. человек, по физико-математическим наукам – 9 тыс., по естественным наукам – 12 тыс. По специальности «Оружие и системы вооружения» – 500 человек.

ПЕРЕПОДГОТОВКА КАДРОВ. Также планируется, что в системе ОПК до 2020 года переподготовку и повышение квалификации должны пройти 200 тыс. человек. Для сравнения, в США действует головной межотраслевой ИПК с сетью филиалов – Университет военного снабжения. Университетские курсы заканчивает более 350 тыс. человек в год.

Практически все представители вузов, выступившие на круглом столе, затронули тему качества подготовки абитуриентов – с каждым годом уровень знаний падает. Что среди причин? Сокращение школьных учебных часов на изучение точных дисциплин, в результате чуть ли не весь первый курс вузовские преподаватели вынуждены заполнять пробелы в знаниях вчерашних школьников. А также ЕГЭ, который не мотивирует школу и учащихся на развитие творческого мышления – этой базовой основы профессиональной инженерной деятельности: как отметил один из участников, средний общероссийский балл ЕГЭ по физике сейчас – 47, а успешному освоению вузовской программы соответствует уровень порядка 70. В числе причин и низкая привлекательность профессии инженера вследствие, в том числе, и неконкурентоспособного уровня заработной платы: успешный выпускник скорее предпочтет зарубежье или отечественный финансовый сектор работе на предприятии с «музейным» оборудованием и вечным «квартирным вопросом».

Что предлагается? Например, прозвучало даже предложение ввести в перечень обязательных предметов для сдачи ЕГЭ физику. Как бы там ни было, депутаты все же выразили готовность еще раз вернуться к теме стандартов старшей школы. Была одобрена и инициатива Союза машиностроителей, уже поддержанная Российским союзом ректоров, по проведению специальной олимпиады для студентов и школьников с условным пока названием «Технологический прорыв».

Среди основных предложений – создание вертикальной интегрированной цепочки «школа – внешкольные кружки и центры технического творчества – система профориентации – вуз – базы практик – предприятие». Особую роль в привлекательности инженерной профессиональной траектории и закреплении молодых кадров на предприятиях ОПК, как предполагается, должна сыграть и целевая подготовка. Но с рядом условий: с одной стороны, с жестким контролем выполнения целевиком условий договора о последующей отработке на предприятии определенного срока, с другой – с предоставлением молодому специалисту ряда социальных и налоговых льгот, в том числе по ипотечному кредитованию. По крайней мере, эти предложения вошли в итоговый список рекомендаций по итогам думского круглого стола, в частности, в адрес Правительства РФ. Правительству также рекомендовано «принять меры по установлению среднего уровня заработной платы работников организаций ОПК, на 20 процентов превышающего средний уровень заработной платы субъекта Российской Федерации».

Кстати, насколько проблема подготовки кадров для ОПК в российских условиях сложная и многоуровневая, реальная жизнь демонстрирует вполне наглядно на примере одного ЗАТО (а в сфере ОПК сотня градообразующих предприятий). Так, введение ипотечных преференций для «отдельной категории работников» тут же привело к напряжению цен на местном рынке жилья, да и повышение зарплаты «оборонщиков» на фоне 10-15-тысячных окладов городских учителей и врачей не прибавляет социальной стабильности. Вот такие вот «комплексные уравнения» без «простых решений»…

Конечно, волнует вузовскую общественность и масса других актуальнейших наболевших проблем. Среди них, например, и вопросы контрольных цифр приема: под общую «гребенку» сокращений попали экономические направления подготовки, где готовились экономисты и управленцы с учетом специфики предприятий ОПК. И проблема значительного сокращения в программах бакалавриата часов на прохождение практики, на профильные дисциплины: например, на специальности «Система управления и навигация» в соответствии с ФГОС продолжительность изучения дисциплин профессионального цикла сократилась на 23 процента, длительность производственной практики – на 38 процентов, период подготовки дипломного проекта – на 62 процента. Ставился вопрос необходимости расширения перечня специальностей, предусматривающих более длительную подготовку инженеров, особенно инженеров-конструкторов и разработчиков. Как весьма жестко и определенно выразился представитель г. Сарова: «Куда девать бакалавров? В ядерном центре не нужны люди с таким уровнем профессиональной подготовки». В ответ замминистра Александр Климов дал любопытный комментарий: «Разработайте шестилетний бакалавриат. Если по каким-то специальностям, связанным с военным развитием, требуется семилетнее обучение, давайте семь лет учить. Это от вас зависит – от профессионального сообщества, разрабатывающего образовательные стандарты. Будет стандарт – будем финансировать. А куда мы денемся?». Что касается подготовки экономистов в технических вузах, замминистра посоветовал обратить внимание на норму в новом законе об образовании, предусматривающую сетевое взаимодействие вузов для подготовки специалистов в междисциплинарных областях знаний. Такой формат, например, уже реализуют Бауманка и РАНХ.

В заключение Александр Климов озвучил еще один интересный сюжет, вернее, мнение представителей крупных высокотехнологичных компаний: «На вопрос о том, а сколько и какие специалисты вам понадобятся через десять лет, они отвечают: если развиваться по инерционному сценарию, то нужно будет столько же, сколько сейчас – 70 тыс. человек. А если выйдем на сценарий технологический, то… в три раза меньше. Но это должны быть совершенно другие специалисты».

Правда, что значит «другие» – на этот вопрос высшая школа, технические вузы тоже очень ждут ответ. Ответ через профессиональные стандарты.