Экспорт российского образования: кто «даст добро»?

В Концепции экспорта образовательных услуг в Российской Федерации на период 2011-2020 годов обозначен целый ряд параметров, задающих значимое усиление и присутствие российской высшей школы на мировом рынке образовательных услуг. Например, предполагается увеличение доли иностранных студентов, обучающихся в России, с сегодняшних 2 до 7 процентов к 2020 году.

При каких условиях возможно достижение этих позиций? Этот и другие вопросы редакция «АО» задала человеку, многие годы работающему в сфере экспорта российского образования. Знакомьтесь, гость нашей постоянной рубрики – генеральный директор организации «РАКУС» Авбакар НУЦАЛОВ.

– Авбакар Хатипович, несколько лет назад редакция «АО» опрашивала ректоров вузов о том, какие, на их взгляд, необходимы обязательные меры для увеличения экспортного потенциала российской высшей школы. Отвечая, они, прежде всего, указывали на необходимость формирования единой госполитики в области экспорта образования. По вашей оценке, на сегодняшний день удалось ли сформировать такую государственную политику?

– Могу сказать, что, к сожалению, такая государственная политика не сформирована, и остается очень много нерешенных проблем. Более того, если решать эти проблемы столь же низкими, как в последние годы, темпами, то мы не только заявленных 7 процентов не достигнем, боюсь, и на 2 не удержимся.

– Вам как человеку, работающему в сфере экспорта образования двадцать лет, сложно не поверить!.. Но ведь даже принята концепция… Этого мало?

– Законодательная основа, в принципе, да, сформирована. Но в вопросах ее практической реализации (в том числе упомянутой концепции) остаются существенные пробелы. Например, в концепции четко прописано о «разработке программ и курсов на иностранных языках (прежде всего, английском), увеличении до 10 процентов доли программ, реализуемых в российских вузах на иностранных языках». Что же на практике? На практике – по-разному.

В вузах инженерно-технического, экономического, гуманитарного профилей администрации и коллективы учебных заведений не прилагают усилия для реализации этого положения концепции. Несмотря на то что имеется высокий интерес обучения в российских вузах по инженерным и экономическим направлениям на английском и французском языках, программы, учебная литература и преподавательский состав не готовы их реализовать. Да, это хлопотное дело, но при активной работе за два года можно его направить в необходимое русло, которое в дальнейшем самостоятельно сможет развиваться. К сожалению, из-за нашего бездействия это направление быстро и активно перемещается в некоторые государства Азии и страны Арабского региона (Китай, Малайзию, Новую Зеландию, Австралию, Бахрейн, Оман, ОАЭ). Россия в данном сегменте упускает свое место и в будущем не сможет выдержать конкуренцию: мы просто упустим время! Чтобы этого не произошло, необходимо развивать данное направление уже сегодня и запускать проекты в ближайшие год-два.

– А как бы вы оценили сегодняшнюю ситуацию в медицинском образовании, пользовавшемся традиционно высоким спросом у иностранных абитуриентов?

– В вузах медицинского профиля ситуация значительно лучше. Многие медицинские вузы с 2000 года открыли обучение на английском языке по специальностям «Лечебное дело» и «Стоматология», позднее – на французском языке по специальностям «Лечебное дело», «Стоматология» и «Фармация». В странах франкофонной и англофонной Африки Россия занимает серьезную нишу, достигла и удерживает высокие позиции. Конечно, проблемы в вузах имеются: нехватка учебной литературы на иностранных языках, нехватка преподавателей, свободно владеющих иностранными языками, – но они решаются, и это направление находится в стадии перспективного развития. Удивляет лишь то, что некоторые чиновники Министерства здравоохранения и социального развития препятствуют развитию программ на иностранных языках, не понимая, какой ущерб они наносят своими действиями развитию экспорта российского образования, повышению репутации российских специалистов за рубежом.

А интерес к обучению на русском языке за рубежом весьма низок. Это связано не только с тем, что нужно учиться на год дольше (на подготовительном факультете), но и с тем, что иностранные выпускники по возвращении на родину должны сдавать экзамены на подтверждение знаний в соответствии с полученным дипломом – скрининг тест. И чаще всего выпускники, обучавшиеся на русском языке, слабо сдают экзамены и скрининг тесты на английском/французском языке и должны «доучиваться» на родине. Это снижает репутацию российского образования в глазах общественности. Поэтому введение программ обучения на иностранных языках (естественно, русский язык должен являться обязательным предметом все годы) значительно повысит интерес к образованию в России, что, в свою очередь, гарантирует и успешную сдачу экзаменов и скрининг тестов выпускниками. Соответственно, повысит интерес к обучению в российских вузах.

Могу привести конкретные цифры. Организация «РАКУС» в 2002-2007 годы только из Индии набирала порядка 800 абитуриентов на обучение в российских вузах по медицинским специальностям. Однако из-за отсутствия программ обучения на английском языке (на старших курсах обучение переводилось, в основном, на русский язык) этот сегмент рынка экспорта российского образования упал в настоящее время на 80 (!) процентов. В результате Россия недополучила немалые средства (причем утерянная выгода, как вы понимаете, выражается в данном случае не только в денежном эквиваленте), а свой «индийский рынок» экспорта образовательных услуг в области медицины уступила Китаю. Китайцы, в отличие от российской стороны, сопровождают своих выпускников, помогая получить им и признание своих дипломов за рубежом, и право на трудоустройство. Это весьма важная составляющая для выпускника любого государства.

Давайте посмотрим подробнее, в чем же Китай оказался более привлекательным для иностранных студентов? Во-первых, учеба длится не шесть, а пять лет. Во-вторых, обучение по медицинским специальностям в китайских вузах ведется с широким привлечением иностранных преподавателей и на английском языке, причем все годы учебы по специальности и плюс один год интернатуры (всего шесть лет) – это очень важно для студентов. В-третьих, в течение последнего года обучения для будущих выпускников прямо в вузе организуются трехмесячные курсы с приглашением специалистов из Индии по подготовке к сдаче скрининг тестов на право ведения трудовой деятельности уже у себя на родине. Согласитесь, для иностранных выпускников это очень удобно – подготовиться к таким тестам еще во время учебы в принимающей стране! И наши китайские конкуренты о таком удобстве, в отличие от наших вузов, позаботились.

Подчеркну, мы проигрываем конкурентную борьбу за иностранных студентов не потому, что у нас некачественное медицинское образование как таковое, а из-за непродуманного сопровождения, недостаточно удобной организации различных образовательных сервисов, которые должны сопутствовать всему циклу обучения, вплоть до сдачи профессионального экзамена и признания полученного диплома у себя на родине.

И еще. Как специалист сферы международного образования могу твердо заявить, что в России медицинское высшее образование – очень высокого качества, одно из самых лучших в мире. Но проблема – в отсутствии профессиональных кадров, которые могли бы представить зарубежным потребителям все его достоинства, а также грамотно вести работу с иностранными студентами.

Следующий серьезный барьер для экспорта российского образования – это крайне забюрократизированный процесс оформления приглашений и виз на обучение. По этой причине студент-иностранец успевает приступить к учебе в российском вузе спустя почти три месяца после подачи заявления с необходимыми документами. Прибыв в университет слишком поздно, студент-первокурсник не успевает адаптироваться к иному климату, к иной культурно-бытовой атмосфере чужой страны, не успевает выполнять сложную образовательную программу… Все это, конечно, создает определенную шоковую ситуацию. В итоге, примерно 10 процентов иностранных студентов-первокурсников либо возвращаются из России домой, либо остаются на повторный год обучения. И это совсем не мелочи, учитывая, какими имиджевыми потерями они чреваты для российской высшей школы.

Для сравнения: в большинстве стран, заинтересованных в экспорте высшего образования, оформление въездных документов занимает максимум две недели.

– Внесение изменений в визовые процедуры, насколько нам известно, представители госорганов все-таки обещают.

– Это необходимо делать не откладывая в долгий ящик. Документы должны оформляться российской стороной до начала приемного периода. Например, сотни иностранных студентов едут учиться на Украину, а не в Россию только потому, что наши украинские соседи быстрее оформляют необходимые визовые документы и студенты могут вовремя приступить к учебе. В эпоху социальных сетей подобные негативные новости распространяются очень быстро. Мы уже сталкиваемся с мнением, что «ехать учиться в Россию не стоит, поскольку неизвестно, когда вы получите приглашение и получите ли вообще в связи с длительным сроком прохождения всех документов». Только в 2011 году и только по линии нашей организации около 300 потенциальных иностранных студентов отказались от учебы в российских вузах именно из-за того, что очень поздно получили приглашения на обучение. И молодые люди, не дождавшись, просто выбрали для обучения другие страны.

– Поразительно!

– Да. Откровенно говоря, еще лет десять назад в федеральном профильном министерстве был очень активный отдел, курирующий международное сотрудничество в области образования, и специалисты много сделали для решения стоящих на тот момент проблем в сфере образовательного экспорта. Но с момента административной реформы темпы заметно снизились, усилия академического сообщества и министерских чиновников оказались довольно разобщенными. Российские компании, специализирующиеся в сфере международного образования, уже несколько лет работают самостоятельно, и, к сожалению, Министерство образования и науки России, в отличие от многих профильных министерств других стран, для объединения усилий подобных организаций и развития нормальной и грамотной политики, на мой взгляд, ничего не предпринимает. Это существенный минус, замедляющий процесс экспорта российского образования. Считаю, было бы весьма полезным, если бы Минобрнауки дважды в год собирало специальные совещания, куда обязательно привлекало бы эти организации для консультаций при выработке проектов в сфере экспорта образования. Ведь в этой сфере деятельности есть много деталей, о которых знают практики, но, видимо, не всегда знают сотрудники министерств и ведомств, от которых зависит принятие управленческих решений. Не знают, потому что тоже работают разобщенно.

Таким образом, выработка четкой государственной политики в области экспорта российского образования – вопрос на сегодняшний день насущный. Ведь как нередко получается? В концепции прописаны замечательные декларации и пожелания. Или принимаются решения, очень нужные и полезные для развития экспорта образования. Но одновременно могут появиться некие нормативные акты, внутренние регламенты, удобные для отдельного ведомства (связанные, скажем, с тем же визовым режимом), но полностью противоречащие заявленным целям. И тут, на мой взгляд, нужна серьезная ревизия для устранения таких противоречий. Прежде всего должна появиться команда – из числа сотрудников Минобрнауки, Федеральной миграционной службы, пограничной службы, представителей вузов, – которая профессионально знает, что надо делать, знает на практике обо всех барьерах и препятствиях, с которыми сталкиваются иностранные студенты и абитуриенты. И, объединив усилия, приступить, наконец, к решению этих проблем на государственном уровне.

– Какие-то обнадеживающие подвижки все-таки есть?

– Радует, что, пожалуй, впервые за последние десять лет правила приема на 2012-2013 учебный год вышли в декабре 2011 года, а не в мае-июне, как в прошлые годы, что было невероятно поздно. Ведь во многих странах учеба в школах заканчивается с ноября по февраль и где-то уже с января начинается период активных образовательных выставок, дней открытых дверей, презентаций вузов за рубежом. Организация «РАКУС» впервые в этом году при поддержке российских посольств, российских центров науки и культуры в зарубежных странах смогла вовремя вступить в эту рекламную кампанию, имея на руках правила приема в вузы Российской Федерации на 2012-2013 учебный год.

– И даже при таких сложностях все-таки иностранных студентов в Россию что-то привлекает…

– Да. Во-первых, еще действуют задел и репутация отечественной высшей школы, наработанные в прошлые десятилетия. Действуют, в том числе и благодаря поколению иностранных выпускников, окончивших советские вузы и ставших действительно высококлассными специалистами, востребованными на родине. Во-вторых, за рубежом востребовано многоуровневое образование. И как бы все еще неоднозначно ни оценивалась Болонская система нашим академическим сообществом, бакалавриат и магистратура широко востребованы иностранными студентами. Я бы сказал, что только они и востребованы, а не программы специалитета. (Попутно отмечу, что диплом выпускников, проучившихся в советских вузах пять лет по программам специалитета, все равно по приезду на родину во многих странах мира приравнивался к уровню бакалавриата). Иностранный студент, закончив в России, например, четырехлетний бакалавриат, может спокойно уехать домой, год-два поработать, выбрать далее направление и вновь приехать в Россию – для учебы в магистратуру. Поэтому, с точки зрения экспорта российского образования, переход высшей школы на систему «бакалавр/магистр» – большой плюс. Правда, все-таки остался нерешенным вопрос о признании в Российской Федерации иностранной степени бакалавра с трехлетним циклом обучения, широко распространенным во многих странах. И это является большим препятствием для выбора иностранным студентом российской магистратуры для продолжения своего обучения. Россия теряет потенциальных студентов магистратуры и клинической ординатуры, окончивших за рубежом медицинские вузы с пятилетним сроком обучения, а также экономические и технические вузы с трехлетним сроком обучения. Этих студентов с удовольствием принимают многие развитые страны мира, так как быстро навели порядок в процедуре признания таких документов в своих странах для создания привлекательных условий для иностранных студентов. Правительства этих стран достаточно серьезно относятся к подготовке специалистов для зарубежных государств. Для многих из них данное направление является приоритетной политикой государства, и они прекрасно понимают, что их выпускники за рубежом – это «свои люди». Активно и широко используя «своих выпускников», многие развитые страны занимают в мире авторитетные позиции в политике и экономике.

– То есть решение вопроса признания Россией иностранных документов, в частности по бакалавриату, имеет пока неясную перспективу?

– Не берусь судить, как этот вопрос будет решаться на законодательном уровне. Дело в том, что у России и других государств нередко достаточно большая разница в образовательных бакалаврских программах, и три года иностранного бакалавриата признаются в России как соответствующие чаще всего одному году российской бакалаврской программы. В результате иностранные студенты, желающие учиться в России в магистратуре, должны сначала «доучиваться» три года на бакалавриате. Им это, конечно, невыгодно, поэтому они выбирают магистратуру в другой стране. И это не потому, что качество российской хуже, а как раз из-за неурегулированности вопроса эквивалентности и признания в России иностранных бакалаврских программ. Более того, могу сказать, что качество российских магистерских программ зачастую на голову выше многих зарубежных аналогов: у нас изучается больше предметов, большее количество часов отводится на профильные дисциплины, то есть предусмотрено их глубокое изучение. Поэтому я убежден, что у российских вузов очень большие перспективы в области экспорта магистерских программ – инженерных, экономических, гуманитарных направлений. Но при условии решения тех проблем, о которых мы говорили выше.

– Во времена Советского Союза в той достаточно большой нише мирового образовательного экспорта, что занимало отечественное профессиональное образование, наибольший сектор занимали страны Азии, Африки и Латинской Америки. Поменялась ли эта география в структуре российского экспорта сегодня?

– Мы довольно сильно потеряли и пока продолжаем терять данное направление подготовки. Благодаря доступности по стоимости обучения, мы пока интересны Африке – Центральной, Западной… Но здесь у России появился сильный конкурент в лице ЮАР. Азиатский регион в большинстве своем оттянули на себя Китай, Австралия, Малайзия. Арабский регион также все более «смотрит» уже не в нашу сторону, а в сторону Омана, Саудовской Аравии, Иордании, Кувейта, где за последние годы открылось немало крупных частных вузов совместно с английскими, австралийскими и малазийскими партнерами, и им удалось привлечь достаточно большое количество студентов из регионов. Программы в таких вузах преподаются как на арабском, так и английском языках. Оперативно подписываются межгосударственные соглашения о признании дипломов. Кстати, такие вузы пользуются серьезной поддержкой национальных министерств образования, поскольку ведется целенаправленная государственная политика, чтобы студенты и профессорско-преподавательский состав оставались учиться, преподавать, вести научные исследования на родине.

– Организация «РАКУС» изучает рынки труда, динамику спроса и востребованность специалистов в странах, которые интересны России с точки зрения образовательного экспорта. Какие программы и специальности будут наиболее востребованы среди иностранных студентов в перспективе – например, через три-пять лет?

– По-прежнему высокой будет востребованность у медицинских специальностей с преподаванием на иностранных языках. Большой успех будут иметь и вузы, которые в ближайшее время смогут предложить программы технического направления на английском языке. В первую очередь стоит рассмотреть создание программ обучения по инженерным направлениям, где первый и второй курсы иностранные студенты обучаются на английском языке вместе, а на третьем курсе вливаются в группы российских студентов и продолжают обучение на русском языке по выбранным направлениям подготовки. То же самое можно сделать и по экономическим направлениям. Мы должны научиться работать, опережая рынок, посредством предложения новых интересных и востребованных образовательных программ. Только тогда наше образование будет востребованным.

– Какие обязательные требования выдвигаются сегодня потенциальными студентами-иностранцами в адрес принимающих российских вузов: безопасность, социальная инфраструктура… Насколько пугает их проблема ксенофобии?

– Еще несколько лет назад вопрос безопасности при проведении презентаций у потенциальных абитуриентов был первым. Но мы видим, что программы толерантности, которые реализуются в России, дали положительные результаты, и этот вопрос нам задают уже не столь часто. Сейчас иностранные абитуриенты в первую очередь интересуются темой признания российского диплома в своей стране или других государствах, куда они, возможно, намерены поехать работать по окончании вуза.

Второй нередко задаваемый вопрос: может ли иностранный выпускник остаться работать в России на несколько лет, чтобы использовать полученные в вузе знания на практике и потом вернуться на родину уже подготовленным специалистом. Кстати, используя заинтересованность определенной части иностранных студентов остаться работать в России на два-три года, наше государство могло бы частично закрыть вопрос нехватки около миллиона медицинских работников в наших медучреждениях и инженеров на предприятиях. Конечно, для этого должна быть подготовлена законодательная база.

Третья интересующая абитуриентов тема – качество общежитий, поскольку все наслышаны о плохих условиях проживания. И в данном случае я очень благодарен, что администрации тех вузов, которые входят в договорные отношения с организацией «РАКУС», с большим пониманием относятся к подобной озабоченности. Ведь в африканской стране, допустим, несколько сот долларов – немалые деньги, и человек, имеющий их, относится к кругу среднего или чуть выше среднего достатка, привыкнув к определенному уровню услуг и комфорта. В России же, в крупных городах с их высокой стоимостью жизни, эти молодые люди оказываются просто в шоке. Это серьезная проблема на самом деле. Многие студенты, зная, что в России единые образовательные программы, выбирают вуз, ставя на первое место условия проживания. Поэтому ректорам есть над чем подумать, как привлечь к себе иностранных студентов.

В-четвертых, имеет значение стабильность ценовой политики вузов. Меня удивляет, что большинство руководителей высших учебных заведений считают своим долгом ежегодно (некоторые даже каждый семестр) увеличивать стоимость обучения, несмотря, например на то, что состояние общежития и комнат ухудшилось. Это парадоксально, но факт! Поэтому иностранные студенты и их родители бывают поражены и возмущены нестабильностью ценовой политики российских вузов. Любой человек ищет стабильность, и учебное заведение с непредсказуемой ценовой политикой не будет востребовано среди иностранных граждан в первую очередь потому, что родители иностранных студентов не могут точно рассчитать расходы на весь период обучения.

– У нас много говорится о том, что государства СНГ являются приоритетными для России в области экспорта образования. По вашему мнению, страны Содружества достаточно заинтересованы в российском образовании?

– В последние годы этот интерес падает. Более состоятельные семьи, способные выделять порядка 10 тыс. долларов на образование молодого человека, в основном также стали ориентироваться на вузы Китая, Австралии, Малайзии и т.п. К сожалению, престиж российского диплома в странах ближнего зарубежья снижается (хотя качество образования у нас как минимум не хуже). Видимо, это вопрос, в том числе, имиджевой политики. В России средняя стоимость расходов иностранного студента на обучение, проживание, страхование, питание и иные необходимые нужды колеблется около 8-10 тыс. долларов США в год. Примерно такие же затраты и в ведущих странах Азии и арабского региона. Поэтому выбирают страну с учетом языка обучения, толерантности, технического обеспечения учебного заведения, эквивалентности дипломов, возможности работать во внеучебное время и даже климата. Россия по всем указанным параметрам, как вы понимаете, не на лидирующем месте в мире. Тем более вузы и министерство должны создавать привлекательные и приемлемые условия по всем этим направлениям.